Работаю в «молодежке», то есть в коллективе, где старшему из коллег исполнился тридцатник.
Пришел сюда сразу после института. Все были молодые, амбициозные.
Но время шло, люди менялись — и те, с кем я начинал, либо поднялись по служебной лестнице, либо ушли.
На их место пришли другие, помоложе. Мне было комфортно среди своих, работу знал
как свои пять пальцев. Супруга поначалу грызла:
— Ты не целеустремленный, у тебя отсутствует здоровое тщеславие…
Потом махнула рукой. Согласитесь, в молодежном коллективе свои преимущества:
во-первых стараешься соответствовать, держать форму, во-вторых о возрасте не думаешь и попросту его не замечаешь.
Девчонки, опять же, — длинноногие, полураздетые — всегда рядом: то подмигнут, то новости расскажут…
Как-то захожу в курилку, а там Жанна с Ленкой шушукаются. Посмотрели на меня, прыснули в кулачок.
— Хорош! Эх, не был бы женат, я бы его сцапала. Но опоздала…
— Да он же старый жеребец, у него седых волос полно, и грудь вся седая — бр-бр-р.
— Скорей домой, подальше от этих гадюк, — думал я, несясь по улице.
Влетев в квартиру, бросился в ванную. Черт, так и есть — седые волосы. И борода седая!
— Дочура, ты не знаешь, где мама краску для волос берет?
— В шкафу, вон там, в антресолях.
Я принялся за дело: смешав содержимое тюбиков, стал поливать адской смесью голову. Управившись с головой, остатки смеси размазал на груди.
И тут случилось непредвиденное — с работы вернулась жена.
Я заперся в ванной, продолжая отсчитывать время в уме.
— Ты дома, Ленчик? Ты жив? Господи, ну скажи хоть слово!
— Успокойся, со мной все в порядке, прокричал я, стоя под душем.
Тамара ждала под дверью. Я взглянул на себя в зеркало: вздыбленные волосы сияли всеми оттенками. В этот момент пришла дочь, увидев меня, резюмировала:
— Круто! Пап, ты клоуном в цирк решил устроиться?
Через полчаса Тома отпаивала меня валерьянкой.
— Я подумал, что тебе противно смотреть на мою седую грудь и пегую шевелюру.
Поздно ночью, потушив свет, я жался к жене, успокаиваясь от ее ласки, нежного шепота.
— Спи, милый… И не переживай — до свадьбы отрастет…
— Постой! — всполошился я. — До какой свадьбы отрастет…
— До серебряной, — рассмеялась жена.
_80x60_0f7.jpeg)
